Изучение народных преданий, рассказов, сказок и т.п. Народные поверья, суеверья, фольклорные празднества (Сами тексты сказок, преданий, пословиц и др. образцов фольклора - см. 82 Литература. Литературоведение)

В монографии представлены результаты аксиологического анализа памятников болгарского героического эпоса (сюжеты «Юнак освобождает побратимов от Арапина», «Марко уничтожает налог на свадьбы», «Марко освобождает три вереницы рабов», «Марко спасает царскую дочь от Арапина», «Марко спасает Святую Гору от осквернения», «Марко убивает дитя Дукатинче», «Марко теряет силу» и др.). Автор приходит к выводу, что внеэстетической функцией христианского эпоса болгар являлось обесценивание в сознании слушателей аксиологических доминант «ветхого человека»: личной славы и личной чести (даров, почестей, добычи, накопленных героем) — предельных ценностей дохристианского и нехристианского эпоса. Одновременно певцы утверждали высочайшую значимость страдающего человека (ближнего) и Божьих святынь, законов и установлений на земле. В XX веке по мере бытования в нехристианской и иноэтнической среде христианский героический эпос деградировал: исходные его ценности заменялись исполнителями на ценностные доминанты «ветхого человека»: личную славу и личную честь. На основании ценностного анализа записей автор выделяет стадии деградации христианского эпоса и предлагает критерий классификации деградированных вариантов. По мнению автора, факторами деградации эпоса явились утрата в середине ХХ века молодыми носителями традиции представления о ценностнокорректирующей функции каждой песни; издание с начала XX века большого количества популярных изданий («песнопойки»), в которых публиковались краткие «застольные» варианты юнацких песен с искажённой (нехристианской) мотивацией героев, а также прерывание живой устной традиции и появление большого числа исполнителей, разучивших юнацкие песни по песенным сборникам и хрестоматиям.

Сводный текст былинных сюжетов про Добрыню Никитича составлен из фрагментов записей, представленных в собраниях Кирши Данилова и П. В. Киреевского, а также записанных в XIX– XX вв. от лучших народных певцов Т. Г. Рябинина, К. И. Романова, Т. Иевлева, А. Сарафанова, П. Л. Калинина, А. П. Сорокина, безымянного «сказителя девяностолетнего из Колодозера», Н. Прохорова, И. П. Сивцева, А. Е. Чукова, Н. М. Швецова, Д. В. Суриковой, Г. Л. Крюкова, Ф. Т. Пономарёва, П. Г. Маркова, В. Я. Тяросова, Е. В. Рассолова, А. М. Крюковой, Л. Г. Тупицына, А. Т. Гусева, Т. С. Кузьмина, П. Р. Поздеева, М. Д. Кривополеновой, А. М. Мартынова и др

Сводный текст былинных сюжетов про Илью Муромца составлен из фрагментов записей собраний Кирши Данилова и П. В. Киреевского, а также вариантов, записанных в XIX–XX вв. от лучших народных певцов Т. Г. Рябинина, К. И. Романова, Т. Иевлева, А. Сарафанова, П. И. Корнилова, В. П. Щеголенкова, П. Л. Калинина, А. П. Сорокина, безымянных «сказителя девяностолетнего из Колодозера» и шальского лодочника, Н. Прохорова, И. П. СивцеваПоромского, А. Е. Чукова, Н. М. Швецова, Д. В. Суриковой, Г. Л. Крюкова, Ф. Т. Пономарева, П. Г. Маркова, В. Я. Тяросова, Е. В. Рассолова, А. М. Крюковой, Л. Г. Тупицына и др. Принципы отбора фрагментов былин для сводного текста изложены в предисловии составителя.

Учебное пособие содержит необходимый теоретический минимум, вопросы и задания для лекционных и практических занятий по устному народному творчеству. В теоретических статьях излагаются сведения обо всех жанрах бурятского фольклора, изучение которых предусмотрено учебной программой. Предназначено для бакалавров филологических направлений, а также может быть рекомендовано преподавателям-словесникам.

В статье рассматривается образ Бэлы М.Ю. Лермонтова, данный с мужской точки зрения, и лирический образ Бэлы И.И. Кашежевой, увиденный автором-женщиной. Исследуется стихотворение И.И Кашежевой «Бэла» с выявлением особенностей женского образа. Определяются гендерные различия во внешнем и внутреннем описании Бэлы.

Заметки (беседы), собранные в книге, трудно отнести к какому-либо одному жанру. Их автор - специалист в области культурной антропологии, но назвать их просто антропологическими вряд ли правомерно, хотя профессия бесспорно накладывает на них отпечаток. В книге в диалогической форме толкуются традиции разных народов в их словесном (пословицы, поговорки, мифологические рассказы) и особенно действенном (поведение, ритуалы, праздники) проявлении. Узкий круг читателей, знакомых с "Беседами" в рукописи или по отдельным публикациям, видит в них философскую антропологию, но скорее это антропология поэтическая. В "Беседах" делается попытка вернуться к состоянию, когда поэзия, магия, наука и искусство еще не были расчленены, но с учетом сегодняшнего состояния знания и нашей необратимой расщепленности. Книга снабжена подробным указателем.