ФИЛОСОФИЯ ПРОФЕССИИ
О СВОБОДЕ
Д. Милль
1. Свобода и авторитет
Борьба свободы с властью – наиболее
заметная черта известной нам
истории, особенно в Греции, Риме и
Англии. В старое время это был
спор подданных и правительства.
Под свободой разумелась защита от
тирании правителей. Правители
(кроме некоторых демократий в
Греции) были поставлены в неизбежно
антагонистическую позицию
по отношению к народу. Власть считалась
необходимым, но и весьма
опасным оружием, которое можно
обратить как против внешнего врага,
так и против подданных. Следовательно,
нужно ограничить власть
правителя над обществом, и это ограничение
и есть то, что мыслится
под свободой. Ее можно достичь
двумя путями. Во-первых, признанием
некоторых прав. Во-вторых, установлением
конституционных ограничений.
Однако приходит время, когда
подданные уже не думают, что
независимая власть правителей,
противоречащая интересам людей,
– закон природы. Они предпочитают
рассматривать правителей
как уполномоченных, которых можно
отозвать. Постепенно это новое требование
выборной и ограниченной
во времени власти становится целью
народной партии. Нужно, чтобы правители
были из народа, чтобы их интересы
и воля совпадали с народными.
Правителю, по-настоящему
подотчетному, должным образом
смещаемому,
можно
доверить
власть. Это будет власть народа,
лишь сконцентрированная в форме,
удобной для исполнения. Таково
мнение, а вернее, чувство, обычное
для теперешних либералов в Англии
и, видимо, доминирующее на континенте.
Демократические
республики заняли
большую часть планеты, и выборное
и ответственное правительство
оказалось предметом анализа и
критики как реальный факт. Теперь
видно, что слова «самоуправление»,
«власть народа» не выражают подлинной
свободы. Народ может захотеть
подавить часть своих сограж2
ГУ
¹9’08
дан, и нужно защититься от этого,
как от любого злоупотребления властью.
Итак, ограничение власти правительства
не теряет своего значения
и тогда, когда носители власти
подотчетны обществу (то есть сильнейшей
его части).
Сперва тирании большинства
опасались (и до сих пор опасаются)
главным образом, когда она проявляется
в действиях властей. Но мыслящие
люди поняли, что общество
само по себе тирания, тирания коллектива
над отдельными личностями,
и возможность угнетать не ограничивается
действиями чиновников.
Общество вводит свои законы, и,
если они неверны или вообще касаются
вещей, в которые обществу нечего
вмешиваться, возникает тирания
куда сильнее любых политических
репрессий, и хоть дело не доходит
до крайностей, но ускользнуть
от наказаний труднее, они проникают
в детали жизни гораздо глубже и
порабощают саму душу. Законов
против тирании чиновников недостаточно;
нужна защита от тирании господствующих
мнений и чувств, от
стремления общества навязать свои
идеи как правила поведения.
Хотя эту мысль вряд ли оспорят в
общем, однако на практике еще не
выяснено, как соотносятся индивидуальная
независимость и общественный
контроль. Значит, нужно установить
правила поведения: сначала
законы, затем – взгляды на то,
что не попадает под их действие.
Нет двух поколений, да и двух народов,
где бы взгляды на эти правила
совпадали, и решения одних поразительны
для других. Однако любой
народ, любая эпоха не подозревают,
что их правила можно оспорить. Они
кажутся очевидными и оправданными.
Такова общая иллюзия – один из
примеров магической силы привычки,
которая не только «вторая натура»
(по пословице), но и постоянно
принимается за первую.
Эффект обычая не допускает сомнений
в правилах поведения, потому
что считается излишним объяснять
обычай. Доказывать его необходимость
не нужно ни другим, ни
ФИЛОСОФИЯ ПРОФЕССИИ
Стр.1