441
НАЧАЛА РУССКАГО СУДОУСТРОЙСТВА.
едва ли нулшо доказывать, что пока н тъ
государства, н можетъ быть и судебныхъ
учре;кденій, имъ установленныхъ. Потомъ,
страненъ выводъ, будто бы, если д ло р -
іпается иа основаніи одного обычая, то уже
его можетъ судить и частный челов къ.
Трудно даже понять, что собственно хот лъ
этимъ сказать авторъ. To ли, что не было
нужды въ законов дахъ? Но в дь и обычай
иужно знать, чтобы р шить д ло по обычаю.
Бъ нашихъ деревняхъ такими знатоками обычаевъ
признаются и до сихъ поръ старики.
He всякій крестьяиинъ знаетъ обычаи крестьянскіе
на разные случаи. Эти-то старики
и суть законов ды. 0 нихъ встр чаемъ
весьма раннія указанія въ нашихъ историческихъ
памятникахъ, въ т времена, когда
обычай еще отчаст^только сталъ облекаться
въ письменную форму и законодательство
было мало развито. Или авторъ думаетъ, что
каждый, ими призванныи, могъ, по своему
усмотр иію, вм шаться въ спорное д ло, и
разсудить его по своему крайнему разум -
нію? Подобной мысли мы не см емъ яриписать
автору. Она была бы слишкомъ странна.
Третьи были и тогда, какъ и теперь, излюблениые,
выбориые судьи, и потому являются
и д йствуютъ, какъ оффидіальныя лица и съ
т мъ же характеромъ.—Дал е:
„Съ іюстеиеішымъ разіштіемъ жизии обществеішой
Русскаго Государства мы встр чаемъ уже лица, облечеішьтя
характерошъ судебнымъ въ смысл государственіюмъ;
судъ принадлежитъ кшвю, верховпому
ыав всего общества; органами его власти служатъ
л стиые правители—бояре и низшія лица; и такъ,
это не есть уже судъ отца въ семейотв , или стар йшаго
въ род , а такое учрежденіе, которое закдючаеть
силу въ самошъ себ . Такого рода судебння
учреждеиія являются съ разлнчиыми степенями вдасти,
и до самыхъ временъ Великаго Киязя Іоапна III и
иозди е носятъ исключительно характеръ лнчпаго
управяенія: на вс хъ ступеняхъ суда стоитъ одно лицо,
соединяющее въ оамомъ себ власть весьма обшириую,
если ие ироотранствоаіъ в домства, то разнообразіемъ
сосредоточивающихся въ ней юрпдичесвихъ начал-ь.
„Между т мъ, со временъ Іоанна Ш отд льныя
части Русскаго Государства постепенно соединяются
оъ одпо ц лое; съ расширеніемъ вн шппхъ пред ловъ
государства увеличилось развитіе впутренней жизпи;
явились ішвыя потребпости, удовлетвореиіе коимъ со
сгороіш одпого лица встр чало стремдеиіе къ тому жё
другаго; для опред ленія вс хъ этнхъ отношеній д ятельность
одного лица, бывшаго до сего и правителемъ
и судьею, становилась недостаточною. Для больгаей
возможиости отлравленія д лъ, къ прежвнмъ правителямъ
и судьямъ присоединились другія лица; образоиавшіеся
всл дствіе сего Пршази, состоя изъ н -
еколышхъ лицъ, не им ли однакожь внутреннято зна442
ченія
колдегіальныхъ учрежденій. Такое введеніе пе
им ло зпаченія всеобщаго; тамъ, гд для разбора судебныхъ
или правительственныхъ д лъ, д ятелыюсть
одного лица была достаточпа, тамъ прежпяя форма
личншхъ учреждешй не зам нялась другого—Прмказами.
Эти дв системы управленія и суда—личпая и
уиравденіе Приказовъ—могли сущеотвовать долго одпа
возд другой, не представляя особениаго см шенія пачалъ.
Такимъ образомъ весь періодъ времепп отъ
Іоаина III до Петра Великаго есть продолженіе собственно
прежннхъ формъ, съ т мъ только различіемъ,
что въ этихъ формахъ судоустройство получаетъ бол
е постояпное значепіе; характеръ государствепныГі
облекающій судебныя учреждеиія, даетъ кмъ право
теперь на названіе присутствешшхъ м стъ".
He знаемъ, почему авторъ считаетъ судъ
боярина бол е им іощимъ силу въ самомъ
себ въ эпоху государства, ч мъ судъ отца
семейства и родоначальника, когда государство
еще ие образовалоеь. Эта мысль произвольная,
ни на чемъ не основанная. Такзке
ошибочно думать, что судъ бояръ и иизшихъ
чиновниковъ до Іоанна HI и позже носитъ
исключительно характеръ личиаго управленія.
Князья и бояре и низшія лица въ это
время обыкновенно, если не всегда, судили
вм ст съ дружиною, или съ мірскими людьми
и старостами. Новгородъ и Псковъ принадлежатъ
тоже къ Россіи, а въ нихъ въ это
время личнаго суда вовсе не было. Изъ веего
этого скор е можно было бы заключить наоборотъ,
что до Іоанна III начала личнаго
управленія не существовало; и если оно не
было въ полномъ смысл слова коллегіальнымъ,
по неопред ленности и юридической
неустановлениости этихъ судовъ, то зачатки
коллегіальнаго начала въ нихъ, безъ всякаго
сомн нія, были, и даже весьма зам тни.
На основаніи такихъ-то ложныхъ или шаткихъ
положеній авторъ выводитъ тотъ результатъ,
что до Іоанпа IV судебныя учрежденія
въ формахъ личныхъ господствуютъ
исключительно, а посл того удерживаются
въ учрежденіяхъ низшей инстанціи; зат мъ,
до Петра Великаго, въ высшихъ судебныхъ
установленіяхъ обнаруживается стремленіе
къ формаыъ коллегіальнымъ, и, наконецъ, со
временъ Петра и до нашего времени, коллегіальныя
устаиовленія господствуютъ исключительно
во вс хъ судебныхъ инстанціяхъ.
Весь этотъ выводъ не что иное, какъ неудачиый
опытъ открыть и указать главныя
характеристическія черты развитія нашихъ
судебныхъ установленій въ разныя эпохи —
опытъ, которымъ бол е затемняется, ч мъ
объясняется д ло. Авторъ недостаточно серь
Стр.1
443
ЭТНОГРАФШ И ПРАВОВЪД НІЕ.
езно вникъ и въ первонаиальный нашъ бытъ,
и въ судебныя реформы Іоанна IV, и въ настоящее
паше судоустройство; оттого такъ
пр извольно и опред лены у него общія начала
его развитія.
Теперь отм тимъ н сколько неточностей
и ошибокъ въ самомъ изложеніи исторіи
именно судебныхъ учрежденій.
На страниц 8 авторъ говоритъ, что „первыя
отношенія Рюрика къ призвавшему его
народу состояли въ сбор пошлинъ и суд ".
Въ. доказательство г. Троцина ссылается па
одно положеніе „Русской Правды", которая,
какъ шв стно, не восходитъ выше времени
Ярослава, да и то не во вс хъ спискахъ.
На стр. 10 г. Троцина говоритъ, что „какъ
бояре-нам стники съ волостями были подчииены
князю, такъ точно они, со своей стороны,
им ли своихъ исполнителей (?), которые
пазывались тіунами". Между т мъ,
вс мъ очень хорошо изв стно, что волостели
бывали и княжескіе и нам стиичьи, и что
тіуны были ислолнителями, то-есть органами,
не только нам стниковъ и волостелей,
но и князей. На стр. 36 сказано: „со временъ
царя едора Іоанновича, нам стники
зам ияются названіемъ (?) воеводы". При
этомъ приведена ссылка на „Полное Собраніе
Законовъ, Л» 295"; но тутъ ни слова не
говорится о томъ, кто и когда изм нилъ названіе
нам стниковъ въ названіе воеводъ, a
только запрещается назначать не раненыхъ
въ воеводы, также посылать раненыхъ и бывшихъ
въ пл ну, два раза „въ приказы".
(Указъ 7169 года, 5 маія П. С. 3. т. I). На
стр. 58 находимъ странную и нич мг
ь недоказанную
мысль, будто бы Царская Дума,
въ вид постояннаго учрежденія, является
только съ 1572 года, когда впервые встр -
чается въ исторіи названіе думныхъ дворянъ.
Никто уже теперь не считаетъ начала какого-либо
учрежденія съ того года, или вообіце
съ того времени, когда оно случайно
въ первый разъ упоминается въ историческихъ
памятникахъ. Вм ст съ т мъ, это
мн ніе г. Троцины заставляетъ насъ думать,
что онъ совершенно неправильно смотритъ
на значеніе думныхъ дворянъ въ царствованіе
Іоанна; иначе, конечно, начало правильной
организаціи Царской Думы не было бы
имъ отнесено ко времени установленія думньаъ
дворянъ, именно къ царствованію
Іоанна IV.—На стр. 60 находимъ два олшбочныя
положенія: первое, будто бы „составъ
444
Думы съ самаго времеыи ея первоначальнаго
существованія, никогда не былъ изм няемъ"
до Самозванца, и второе, будто до того же
времени „духовенство никогда прежде не
участвовало въ д лахъ мірекихъ, за исключеніемъ
патріарха". Первое положеніе опровергается
установленіемъ, при Грозномъ, думныхъ
дворянъ; второе—т мъ, что, по свид -
тельству иностранныхъ писателей, вс важн
йіпія д ла и постановленія р шались, задолго
до Самозванца, въ общихъ собраніяхъ
высшаго духовенства и членовъ Царской
Думы, или на земскихъ соборахъ, еоставленныхъ,
какъ изв стно, изъ св тскихъ и духовныхъ
особъ. Такъ продолжалось и посл
1612 года, на что мы уже им емъ ыножество
указаній въ нашихъ источникахъ. Посл
днее обстоятельство удостов ряетъ насъ,
что учаетіе духовенства въ мірскихъ д лахъ
не было у насъ нововведеніемъ Самозванца,
какъ думаетъ г. Троцина, ибо весьма нев -
роятно, чтобы его прим ръ нашелъ подражателей
въ цар Михаил
еодорович и
его преемникахъ до Петра Великаго. — На
стр. 68 встр чаемъ также нич мъ недоказанное
иоложеніе, что дьяки и подъячіе приказовъ
назначались самими предс дателями
ихъ.—На стр. 72 авторъ говоритъ: „каждая
область управлялась особеннымъ приказомъ,
судебная власть коего простиралась на, всякаго
рода тяжбы, возникавшія въ области".
Ожибка зд сь въ выраженіи; она ясно доказываетъ,
какъ легко авторъ обращается съ
предметомъ своего изсл дованія. He каждая
область управлялась особеннымъ приказомъ,
а наоборотъ, казкдый областной приказъ им дъ
въ своемъ зав дываніи изв стную областй, и
въ этой области онъ разсматривалъ и р шалъ
вс важн йшіе тяжбы и споры.—На стр. 96
читаемъ сл дующее ни на. чемъ не основанное
положеніе: „Время учрежденія его (тоесть
Разряднаго Приказа) неизв стно; но
в роятно (?), его должно отнести къ тому
же самому времени, какъ и учрежденіе (?)
Царской Думы, такъ какъ онъ составлялъ
одно изъ ея главн йшихъ отд леиій (!)".
Разрядный Приказъ — отд леніе Царской
Думы! Вотъ новая мысль, которой мы еще
ни разу не встр чали ни въ источникахъ,
ни въ изсл доваиіяхъ о яроисхожденіи и состав
напшхъ правительственныхъ учрежденій!
Ліаль только, что авторъ бросилъ эту
мысль какъ бы мимоходомъ. Ерайне было бы
любопытно вид ть доказательства... На стр.
Стр.2
445
НАЧАЛА РУССКАГО СУДОУСТРОЙСТВА.
106 встр чаемъ не мен е любопытное положеніе,
но, къ сожал нію, тоже иич мъ не
доказанное, что въ Холопьемъ Приказ в -
дались, между прочими, „даже б дные дворяне
и д ти боярскіе, верстанные и неверстанные
для службы окладами, но не им вшіе
за собою пом стныхъ дачъ". Расаространеніе
в домства Холопьяго Приказа на эти
лица представляетъ такую многозначительнуіо
аномалію, что было бы совершенно необходимо
указать на источншш, изъ которыхъ
почерпнуто это изв стіе.—На стр. 282 сказапо,
что „Сов стный Судъ долженъ былъ
судить такъ, какъ и прочіе суды, по законамъ".
А между т мъ, кто не знаетъ, что
Сов стныи Судъ установленъ именно для
д лъ. которыя, по существу своему, не подлежатъ
строгому сужденію по законамъ? Это
высказано и въ Учрежденіи о губерніяхъ
императрицы Екатерины II, и принято въ
Сводъ законовъ изданія 1842 года.
Вотъ н сколько частныхъ ошибокъ, которыя
мы усп ли заы титъ, просматривая книгу
г. Троцины. Н тъ сомн нія, что, при тщательномъ
пересмотр , особенно при подробномъ
сдиченіи словъ автора съ источыиками,
на которые онъ ссылается, ихъ наидется гораздо
больше. Поверхностное, слишкомъ легкое
для ученаго труда обращеніе съ историческими
памятниками, зам тное въ ц лой
книг , даютъ намъ право такъ думать.
Въ заключеніе скажемъ, что языкъ автора
не только туманенъ, сбивчивъ, по неясности
мысли, но даясе неправиленъ и обиаруживаетъ
въ автор не совс мъ извинителъную
торопливость. Ііриведемъ тому н сколько прим
ровъ. Г-нъ Троцина пишетъ: „учавствовали"
(стр. 60 и 323); „по постановленіи
окончательнаго р шенія на выслушмнное
д ло" (стр. 137); „она (контора) не им ла
опред леннаго штат?/" (стр. 139); „прежде
нежели не былъ подписанъ прежній протоколъ"
(стр. 154); „этимъ же военнымъ судамъ
подлежали и находящіеся при полкахъ
различнаго построенія лица (?), какъ-то: служители
и т. д." (стр. 160); „обличенные
однако въ явномъ преетупленіи или пойманные
въ какомъ-либо св тскомъ промысл ,
какъ-то въ производств торговли, откупа
иди въ лихоимств , отдавались прямо гражданскому
суду" (стр. 186); „четвертый (Департаментъ
Сената) зав дывалъ д лами юстиціи
и по челобитной" (?) (стр. 208); „попо446
данныиъ
ему челобитнымъ онъ долженъ былъ
собирать справки и потомъ сд лавъ съ нихъ
выписки..." (стр. 213); „несмотря на то, что
власть Сената была н которымъ образомъ въ
различныя времена ограничиваема... но это
ограниченіе казалось и т. д." (етр. 213);
„къ обязанности генерала-прокурора надлежало
взять такое д ло въ первый Департаментъ"
(стр. 245); „пятый Департаментъ Сената
былъ переведенъ изъ Москвы въ Саиктиетербургъ,
но вскор опять возстановленъ
въ прежнемъ своемъ состояніи" (стр. 248);
„Сенатъ долженъ быть едииственнымъ м -
стомъ для суда надъ генералъ-губернаторами,
какъ главою и хозяиномъ всей порученной
имъ губерніи" (стр. 269); „д ла искоішя,
также д ла т хъ разночинцевъ, которыя по
правамъ апелляціи на У здные и Нижніе
Земскіе Суды подлежали непосредственно до
Верхняго Земскаго суда" (стр. 277); (такая
же неправильность на стр. 292); „Сипдикъ
им лъ голосъ сов товательный" (стр. 337).
Наконецъ отм тимъ пышное, но крайне неточное
выраженіе: „главныя начала, изъ которыхъ
истекала д ятельность вс хъ приказовъ"
(стр. 65), и странную фразу:' „это общее
постановленіе (хотя р чь идетъ вовсе
не о постановленіи, а объ обыча назначать
въ приказы троихъ и четырехъ судей) им ло
приложеніе только относительно н которыхъ
изъ нихъ, между т мъ, какъ болыпая часть
изъ (?) приказовъ, до конца ихъ существованія
продолжали оставаться въ томъ вид ,
какой они вообще им ли при первоначальномъ
ихъ появленіи, то-есть въ вид канцелярій
высшихъ административныхъ чиновниковъ;
сл довательно зав дывались однимъ
лицомъ" (стр. 68). Мы назвали эту фразу
страпной, потому что яельзя считать общимъ
постановленіемъ порядокъ, составляющій исключеніе,
а не общее правило.
Итакъ, сочиненіе г. Троцины им етъ, какъ
мы вид ли, много существенныхъ недостатковъ.
Это—по всему зам тно—• произведеніе
пера еще неопытнаго. Co вс мъ т мъ, мы
рекомендуемъ эту книгу читателямъ и потому,
какъ сказано выше, что до сихъ поръ
н тъ по этой части лучшей, и потому, что
она, при вс хъ своихъ недостаткахъ, представляетъ
все-таки довольно полное и подробное
изложеніе предмета.
(Отеч. Зап., 1851, кн. 10).
Стр.3
447
ЭТИОГРАФІЯ и ПРАВОВ Д ШЕ.
448
0 вотчинахъ и пом стьяхъ. Сочииеніе Ллександра Лакіера. Спб. 1S48.
Предметъ этого разсужденія чрезвычайно
важенъ. Мы узкъ не говоримъ о томъ, какое
м сто онъ занимаетъ въ гражданскомъ прав ;
дово.ігьно того, что въ Х^І и Х П в кахъ
вотчина и пом стье были главными, преобладающими,
такъ сказать тщгическими формами
вещныхъ правъ; что даже въ законодательств
они развиты болыпе, опред лены
подробн е; что наконецъ въ новомъ законрдательств
вещныя права сравнительно съ другими
всего мен е подверглись кореннымъ и
постояниымъ изм неніямъ. He только въ гражданскомъ
прав , но въ ц ломъ нашемъ древнемъ
быту вотздша и пом стье, особенно первая,
играютъ чрезвычайно важную роль. Ц ль
княжескихъ усобицъ бывала яасто: добыть
вотчину, которая розно пошшается въ XI и
ХШ в к ; московскій государь называется
вотчияемъ и д дичемъ, его влад нія —
вотчинами; это названіе въ ХУП в к даетея
н которымъ городамъ въ вид отличія, награды.
Сл довательно, вотчинное влад ніе,
вотчина выражали не только объемъ правъ
частной собственности, но гораздо больше: государствениое
обладаніе. Ясно, что вотчина—
одно изъ главныхъ началъ, на которыхъ стояла
древняя Русь, одиа изъ типическихъ формъ,
обусловливавшихъ ея бытъ, и къ которой сводилось
множество частныхъ явленій этого
быта. Постепенное изм неніе этой формы,
какъ перерожденіе одного изъ основныхъ народныхъ
понятій, есть существенн йшая чаеть
папіей внутренней исторіи. Вотъ почему мы
прочли книгу г. Лакіера съ удвоеннымъ любопытствомъ
и вниманіемъ. ііъ сожал нію,
она не удовлетворила нашимъ ожиданіямъ.
Два пути предстояли автору: или тщательно
собрать вс факты, относящіеся къ вотчинношу
и пом стному праву, и расположить ихъ
въ порядк , по какой-нибудь вн шней систем .
Правда, его сочиненіе не было бы изсл дованіемъ
или разсужденіемъ; окончательнаго
голоса въ наук оно бы не им ло; за то оно
обогатпло бы ее въ матеріальномъ отношеніи,
потому что такого полнаго собраиія матеріаловъ
для пом стій и вотчинъ у насъ ещ& н тъ;
это былъ бы трудъ капиталышй, въ высокой
степени полезный и вазкный. Такова работа
г. Калачова надъ Русскои Правдои. При теперешнихъ
ученыхъ пособіяхъ, подобная работа
даже и не такъ трудна, какъ кажется
съ перваго взгляда. Гг. Ивановъ, Морошкинъ
проложили путь, а изданія Археографической
Экспедиціи и Коммиссіи, Полное Собраніе Законовъ
съ указателемъ сд лали доступными
и подручными драгоц нные матеріалы. Или
авторъ могъ, на осиованіи предварительныхъ
собственныхъ изсл дованій, раскрыть въ
своемъ разсужденіи и содержаніе и значеніе
вотчиннаго и пом етнаго права въ нашей
исторіи и просл дить ихъ развитіе не какъ
гражданскаго или государствеинаго института,
а какъ начала, опред лившаго множество
различныхъ юридическихъ явленій. Предложивъ
себ эту задачу, онъ могъ не входить
въ подробности излагая факты, даже
могъ ограничиться однимъ указаніемъ на самые
главиые, характеристическіе изъ нихъ;
за то онъ выяснилъ бы теоретическую сторону
вопроса, то-есть происхожденіе вотчиннаго
и пом стнаго права или начала, ихъ
значеніе въ руссжомъ быту, постепенныя изм
ненія и упадокъ этихъ.началъ и логическую,
внутреншою пре^мственность и причины
этихъ явленій въ связи съ нашей обществениой
и гражданской жизныо. Г. Лакіеръ
не сд лалъ ни того, ни другого. Какъ собраніе
фактовъ, его разсужденіе неудовлетворительно;
какъ теоретическое изсл дованіе—
еще мен е. Думая разр шить об задачи,
і авторъ не разр шилъ ни одной. Постараемся
доказать наше мн ніе фактами.
Въ начал книгй мы находимъ введеніе
или вступленіе, впрочемъ безъ этого названія.
Его ц ль—опред лить главныя теоретяческія
и историческія основанія разсуждешя.
Разберемъ ихъ.
Авторъ иачияаетъ съ того. что „н тъ и
не мсжетъ быть ни отд лыіаго челов ка, ни
народа безъ собственности". Истина безспорная!
Развивая эту тему, онъ лриходитъ къ
ішсли, что:
Стр.4
449
РЕЦЕНЗШ И ЗАМ ТКИ.
„Вообще, въ псрвобытномъ своемъ состояніи, народъ,
прикованиий къ земл , потому что ей вс мъ
одолжепъ, привыкаетъ смотр ть на нее, есіи не какъ
на единствеішый преджетъ обладанія, то по крайней
м р какъ на предметъ, достойный быть во влад ніи
каждаго лица... Чедов къ ло этому стремится щпобр
стъ себ какъ можно бол е земли". (Стр. 1).
Заішоченіе это кажется намъ слишкомъ
см лымъ. Конечно, вс мъ народамъ и людямъ
земля нужна уже потому, что они на ней живутъ.
Но отсюда, до влад нія землей, до
взгляда на нее какъ на „достойный предметъ"
обладанія, до стремленія, „пріобр сть
какъ можно бол е земли" — ц лая бездна.
Еели это вообще справедливо, то ,т мъ бол е
въ отношеніи къ дервобытнымъ народамъ.
Народъ въ младенческомъ, первобытномъ состояніи
совс мъ не знаетъ поземельнаго влад -
нія; его появленіе есть усп хъ, признакъ сравнительно
высшей гражданственности. Нужны
ли доказательства? Древняя и новая исторія
ими преисполнены; наука уже давно признала
это положеніе за аксіому. Послушаемъ дад е:
„Показемеіь мпого, „простое завлад ніе и влад ніе
слуяштъ достаточнымъ основаніемъ для укр лленія за
лицомъ правъ иа землю". Потоыъ пріобр теніе земли
становится трудн е. „Ыакоиецъ съ образованіемъ изъ
иервобытныхъ общестиъ юсударствъ, правительотво
начииаетъ смотр ть на все незанятое щюстранстао
какъ на свою собственность, и является необходимость
опред іить способы пріобр тенія правъ соботвеіііюсти,
какъ оно укр пляется, передается, охрапяется
и прекращается". (Стр. 2).
Признаемся, мы никакъ не можемъ понять
аргументаціи автора. Еакое отношеніе им етъ
трудность или легкость пріобр тенія земель
къ оііред ленію способовъ пріобр тенія, передачи
и прекращенію права собственности
вообще и притомъ непрем нно въ государств
, а не въ первобытныхъ обществахъ? В дь"
влад ніе, фактическое осиованіе собственности,
простиралось не на одн земли, а и
на движимости? Неужели, по крайней м р
въ отиошеніи къ нимъ, не было никакихъ
опред ленныхъ способовъ пріобр тенія, передачи
и прекращенія до основанія государствъ?
Мы тіе видишъ дал е причины, ночему бы эти
способы пріобр тенія, передачи и потери не
могли быть опред лены до появленія государствъ,
и въ отношеніи къ земл . В дь были
же въ эти первобытныя времена племенные,
родовые, семейные союзы, въ которыхъ какънибудь,
хоть и слабо, но опред лялось и охрадялось
влад ніе и собственность? Г, Лакіеръ
КДВБІЦПЪ, Т. IV.
450
очевидво выражается зд сь неточно. Поземельную
собственность онъ сш шалъ съ собственностыо
вообще. Мы увидимъ, что это
главный источникъ вс хъ его дальн йшихъ
ошибокъ. Зат мъ онъ продолжаетъ:
„Медленнымъ, тихимъ, бол зненнымъ процессомъ
народъ доходитъ до понятія о собствеішости, какъ до
донятія, отвлечениаго caisio въ себ и безграничпаго
въ выполпеніи. Полиое право собственности предполагаетъ
въ лиц , обладающемъ предметами, не только
способность, по и власть д лать съ ними все, что ему
кажется необходишымъ для его частныхъ ц лей, даже
для его прихотей, разум ется если служеніе этому
произволу лица пе протшюр читъ ц лямъ высишмъ—
религіознымъ, государственнымъ и т. д. He скоро доходитъ
челов къ до сознанія о своей частиой личности,
которая бы всец ло владычествоваіа надъ предметами
вн шняго міра... Въ первобытномъ своемъ состояиіи
напротивъ челов къ... лаходитоя или подъ совершеннымъ
вліяніемъ религіи... или же погруженъ
въ государственное начало... Тотъ же характеръ носитъ
на себ и собственпость: въ теократическихъ
государствахъ Востока верховішшъ и единственыымъ
обладателемъ, вотчинникомъ всей земли является Вогъ,
другіе времеино влад готъ частями ея по контрактамъ
съ предотавителями божества—жрецами. Въ государствахъ,
чиото политическихъ, каковы были Греческое
и Римское, влад ло вс мъ государство, отъ котораго
частное лидо, подъ условіемъ разнаго рода услугъ,
получало участокъ земли и влад ло имъ до т хъ поръ,
пока правительству не представлялаоь иеобходимость
раздать земли другимъ, отобратъ ихъ для себя и пр.
Вообще частиое лицо, слившееся съ другимп отвлеченныыи
личностями, не можетъ им ть своей личпой
воли. Только новое челов чество, просв щеиное христіансівомъ,
сознало личность челов ка въ отд льности,
не отрывая его ни отъ церкви, ви отъ государства;
по этому въ мір только христіаискомъ могло
явиться и д иствительно явилось правильцое понятіе
о частной ооботвенности, неограничеииой въ той м р ,
въ какой это дозволяютъ правила религіи, образъ правленія
и вообще государствеішое устроиство". (Отр. 3).
И въ этихъ словахъ мы видимъ тоже см -
шеніе понятій, что и прежде. Отказываясь
совершенно уразум ть фразу: „понятіе о собственности,
какъ донятіе отвлеченыое само
въ себ (?) и безграничное въ выполненіи (!)",
мы онять спросимъ г. Лакіера, на какомъ основаніи
онъ принимаетъ поземельную собственность
за критерій или м рило права собственности
вообще? Если въ жреческихъ государствахъ
земля принадлежала храму, а въ древ.нихъ
республикахъ-городамъ, такъ что частной
поземельной собственности не было, то
изъ этого еще никакъ не сл дуетъ, чтобъ
тамъ вовее не была изв стна собственность.
Выли же движимыя вещи предметомъ ^acxпаго
обладанія, и какъ доказать, что на яихъ
15
Стр.5
895
ЭТНОГРАФІЯ и ІІРАВОВ Д ШЕ.
комъ прим ры не опроізергаютъ, а подтверждаютъ
этотъ взглядъ. За нарушеніе веіцественныхъ
стоимостей присуждается вознагражденіе
соразм рно съ понесенными матеріальными
потерями; за нарушеніе невещественныхъ,
идеальныхъ благъ прігеуждается
штрафъ, опред ляемый безъ всякой соразм
рности съ нанесеннымъ не-матеріальнымъ
зломъ — такъ какъ ея и опред лить невозможно,—а
либо въ вид наказанія, либо въ
вид побужденія исполнить д йствіе, которымъ
нарушеніе не-матеріальнаго блага возстановляется,
или угрозы за неисполненіе
такого д йствія. Такимъ образомъ, матеріальной
стоимости соотв тствуетъ вознагражденіе,
и матеріальному благу — штрафъ или
пеня, не-им ющая ничего общаго съ вознагражденіемъ.
Особенно
сильно налегаетъ проф. Муромцевъ
на то, что, выд ляя иыущественныя
юридическія отношенія въ особый отд лъ, я
не обратилъ никакого вниманія на способъ
защиты правъ. Эта ошибка кажется ему капитальною,
такъ какъ ею въ особенности
уничтожается одна изъ наибол е р зкйхъ и
характеристическихъ грапей между публичнымъ
и частнымъ. Посл данныхъ мною объясненій
это обвиненіе отпадаетъ само собою.
Имуіцественныя юридическія отяошенія у
меня не противополагаются, какъ частныя,
публичныыъ, но должны составить, помимо
д ленія на публичное и приватное, особую
группу, которая не им етъ съ этимъ д леиіемъ
ничего общаго. Ботому-то способъ защиты
имущественныхъ юридическихъ отношеній
и кажется мн совершенно безразличнымъ.
Критикъ
зам чаетъ, что неудачность моей
классифиваціи можно сравнить съ неудачностью
системы біологіи, въ которой были
бы выд лены въ особый разрядъ явленія, обусловленныя
исключительно присутствіемъ въ
оргапизм азотистыхъ веществъ, или съ неудачностью
классификаціи растеиій по химическимъ
свойствамъ ихъ составныхъ элементовъ.
Но т же сопоставленія я могу обратить
въ свою пользу и сказать, что біологія
предполагаетъ химію, химическій анализъ составныхъ
элементовъ растеній и животныхъ.
Ии правильная классификація растеній, ни
правидьная система біологіи не мыслимы при
сы шенш химическихъ и біологическихъ условій
и данныхъ растительной и животной жизни.
Прежде надо изучить особо элементы,
89G
' входящіе въ составъ явленія; только тогда
; явленіе станетъ для насъ понятнымъ и обозначатся
его характеристическіе признаки.
Такой общей предпосылкой для всей системы
права представляются мн юридическія от•
ношенія по имуществамъ и вооб]л;е стоимо;
стямъ.
Они во вс хъ отрасляхъ права предполагаются
и потому должны быть выд лены
въ особую вруппу и изучены особо отъ другихъ.
Вводя ихъ въ сиетему права и въ его
различныя подразд ленія, мы д лаемъ тоже,
что сд лалъ бы біологъ, или ботаникъ, вводя
въ біологическую систему или классификацію
растеній химическія свойства. Повторяю: вся
путаница въ системахъ права происходитъ
теперь, главнымъ образомъ, всл дствіе того,
что имуществеиныя отношенія сопоставляются
съ другими, какъ однородныя, тогда какъ он
составляютъ особый разрядъ и предполагаются
во вс хъ прочихъ.
Я разсмотр лъ зд сь одни существениыя
и иаибол е важныя изъ возраженій проф. Муромдева.
На другихъ, мен е важныхъ, касающихся
подробностей, я не буду останавливаться.
Почтеныый критикъ находитъ, наприм
ръ, придуманное мною названіе взам нъ
„гражданскаго права", длиннымъ (Кр. об.
Л» 19, стр. 13). Самъ онъ называетъ отд лъ
правъ, которому я посвятилъ свою книгу,
„имущественными правами". Можетъ быть
такъ лучше и правильн е. Я не р шился
выбрать это названіе изъ опасенія, чтобы оно
не было принято за названіе однихъ вещныхъ
правъ, съ исключеніемъ обязательствъ.
| Во всякомъ муча , за названіея не стою и
: готовъ нринять всякое, какое окажется наибол
е точпымъ и соотв тствующимъ содерлганію.
Въ другомъ м ст (Кр. об. Л» 19,
стр. 18) почтенный критикъ нападаетъ на
меня за то, что я включилъ въ число имущественныхъ
отношеній воинскую повинность.
Сд лалъ я это потому, что въ обязательномъ,
безвозмездномъ личномъ труд на пользу го:
|
сударетва, въ продолженіе опред леннаго
1 времени, съ оставленіемъ другихъ занятій,
I нер дко выгодныхъ, или бол е соотв тствуюI
щихъ личнымъ желаніямъ, наклонностямъ и
привычкамъ, я вид лъ обязательство, им ющее
предметоыъ личный трудъ, личную д ятельность,
представляющую изв стную имущественнуіо
ц нность. Что личная д ятельность
можетъ быть разсматриваема какъ такая
я ниоств, доказывается т ми матеріальными
выгодами и льготами, которыя предо
Стр.1
897
ГРАЖДЛИСКОЕ ПРАВО.
ставляютсл самимъ военно-служащимъ во
время обязательнаго срока служенія и въ
особенности лицамъ, остающимся добровольно
на слуліб сверхъ срока. Но я внолн понимаю,
что можно взглянуть на предметъ и
съ другой точки зр нія, и охотно соглашаюсь,
что вопросъ о юридическомъ характер воинской
повшшости не ыожетъ еще считаться
окончательно р шеннымъ въ томъ или другомъ
смысл .
Въ заключеніе, считаю обязанностыо закончить
евою етатью т мъ же, ч мъ началъ —
выраженіемъ глубокой благодариости проф.
Муромцеву за доставлерный мн случай высказать
подробя е свои мысли о предмет ,
который пасъ обоихъ и в роятно, многихъ изъ
ііашихъ читателей живо интересуетъ. Для
всякаго, кто р шается высказывать печатпо
свои взгляды, критика, іюдобная той, на которую
я старался отв тить, ие только желательна,
ЕО необходима и въ высокой степени
полезна во вс хъ отноіиеиіяхъ.
Совс мъ другое иредставляетъ разборъ моей
книги, напечатапный въ журнад „Слово"
(іюльская книжка) г. Л. Слонимскимъ, подъ
заглавіемъ: „Новая юриспруденція". Ученый
ав^юръ, прочитавъ мою работу, усмотр лъ
въ ней „зам чательные образчики иезиапія
самыхъ элементарныхъ логическихъ правилъ";
по его мн нію, иногда въ ыоихъ словахъ „настолько
перепутаны понятія, что въ нихъ
трудно добраться до какого-нибудь смысла";
пововведенія въ моихъ конспектахъ „такія,
на которыхъ сов стно и останавливаться".
Казалоеь бы, посл этого, и пера въ руки
брать не стоитъ, чтобъ говорить о подобной
книг ; по крайнеи м р , совершенно достаточно
ограиичиться приведеиными отзывами.
Но г. Слонимскій посвяпщетъ ей трииадцаті.
страницъ, въ поученіе совреленникамъ и въ
пазиданіе потомству. Его собствешши взглядъ
сводится къ тому, что онъ тоже недоволенъ
совремеыной теоретической юриспруденціей и
признаетъ, вм ст съ другими, необхрдимость
новой постановки вопроса о метод теоретическаго
правов д нія; „ио въ чемъ иыенно
должна состоять эта новая постаыовка, и какимъ
способомъ должна совершиться ожидаемая
реформа въ наук права—это не выясиилось
еще до сихъ поръ съ доетаточною
опред ленностыо. Очевидно только, что предстоитъ
бол е т сное сближеніе юрисируденКЛВЕЛИНЪ,
Т. IV.
898
ціи съ другими обществеипыми науками, преимущественпо
съ политическою экономіею, и
что положительное изученіе хозяйственныхъ
условій, потребностей и судебъ народиыхъ
должно служить исходною точкой серьезиато
поворота въ направленіи научно-юридической
литературы".
Все это — святыя истиыы. подъ которыміі
подпишется всякій, какъ бы онъ слабоуметіъ
ни былъ; вопросъ только въ томъ, какъ приняться
за д ло, съ какой стороны къ нему
подойти? Еслибъ г. Сдонимскій потрудился въ
своихъ писаніяхъ разъяснить, какъ относятся
между собою юриспруденція и другія общественныя
науки, преимущественпо политическая
экономія, то по крайней м р путь къ
задач былъ бы указанъ. A то и того и тъ!
Въ разбор моей книги везд встр чаются
одни отрицательныя положенія. „Главный недостатокъ
современной теоретической юриспруденціи,
говоритъ г. Слонимскій, заключается
въ отсутствіи положительной научной
почвы и въ безпредметномъ, всд дствіе того,
блуліданіи между философскою метафизикою
съ одной стороны, и существукшщми законодательствами—съдру
іюй". Дал е: „тористы теоретики
занимаются исключительно формулами
права, не забртясь объ ихъ фактическомъ содержаніи;
они больше хлопочутъ о вн шней
стройности, посл доват лг.ности и симметріи
этихъ формулъ, ч мъ объ ихъ жизненныхъ
основахъ, посл дствіяхъ и пред лахъ. Обиця
нормы и институты устанавливалисг. юристами
путемъ отвлеченЕіыхъ логическихъ умозаключеній,
независимо отъ соотв тствія или несоотв
тствія ихъ съ д йствителыюю природою
нормируемыхъ (^актовъ. Им я д ло съ
формою безъ содержанія, юриспруденція яввольно
превращается въ схоластику, вредную
дляжизни". Наконецъ: „Теорія гражданскаго
лрава безъ политико-экономическихъ основъ—
это зданіе безъ фундамеита, лостройка безъ
почвы, система понятій безъ положительнаго
содержанія. Нельзя устанавливать пормы для
явлеиій, которыхъ д йствительная природа
не опред лена и не изсл дована предварительно;
невозможпо обобіцать понятія, безъ
изученія соотв тствуюіцихъ имъ фактовъ. Понятія
могутъ быть неправильны и односторонни;
и опред ляемыя по нимъ юридическія
нормы могутъ быть слишкомъ широки или
слишкомъ узки для фактическихъ условій даипаго
института. Умозрительная юридическая
метафизика должиа уступить м сто трезвой
29
•
•
Стр.2
8!И)
ЭТНОГРАФІЯ і: ПРАВОВ Д ШЕ.
экономической наук : таково ДОЛЛІИО быть, по
нашему мн нію, новое направденіе теоретической
юриспруденціи. Политическая экономія
заставитъ юристоііъ-теоретиковъ бросить
безц льиое исканіе абстрактныхъ понятій въ
юридическихъ отношеніяхі., вызываемыхъ въ
д йствительности не „свободпою волею", a
сложпыми народно-хозяйетвенными іютребноетями
и интересами, нуждою и борьбою, всегда
неравнозі рною и нер дко иепосильною, a
также разнообразными естественными и искусственными,
необходимыми и случайными, обІЦІІИІІ
н и стнымй условіяыи челов ческихъ
обществъ". И только. Такъ и нельзя узнать
изъ рецензіи г. Слоннмскаго, что же и какъ
д лать. He нашелъ я назиданія и поученія
и въ другой стать того же автора, напечатаниой
въ томъ же „Слов ", нодъ заглавіемъ:
„ІІравов д ніе и политическая экономія". Эта
статья, посвященная исключительно вопросу,
о которомъ идетъ р чь, должна бы кажется,
вразумить и наставить; но и въ ней, кром
общихъ м стъ, подобныхъ выписаннымъ, ничего
н тъ.
., Что іорисіірудеііція должва основываться
на началахъ. и выводахъ политической эконоыіи—это
идея, іш ющая не одинъ теоретическій,
но и глубоко-практическій интересъ".
„Вопросъ объ отношеніи правов д нія
къ политической экономіи заслуживаетъ обстоятельной
критической оц нки. Въ настояідемъ
этюд мы укажемъ на главн йшія погр
шности того метода, котораго придерживаются
юристы-теоретики въ своей такъ называемой
„наук ". Вм ст съ т мъ мы постараемся
выяснить совершенную невозможиостъ
самостоятельнаго научнаго существоваиія
юриснруденціи безъ серьезнаго сближенія
ея съ соціологіею вообще и съ политическою
экономіею въ частности". Однако;
не толысо обстоятельной, но никакой критической
оц нки отношеній правов д нія къ
политической экономіи въ стать н тъ, а есть
только рядъ отрицательныхъ положеній о совреыеішой
теоретической юриспруденціи, въ
род т хъ, которыя я выписалъ выше. „Теорія
права, пншетъ г. Слонимскій, должна относиться
къ законов д пію. какъ наука къ искусству,
какъ отвлеченное знаніе къ практической
техник ; но какъ увидиыъ ниже, м сто
этой теоріи зашгго поішн иезаконною пом
сыо римской догматики и поздн йшей философской
метафизики. Надо изгнать схола-г
стику изъ посл дняго ея уб жища, гд она
900
свила себ наибол е кр пкое гн здо"... „Главпое
содержаніе такъ называемаго гражданскаго
или частнаго права, говоритъ г. Слонимскій
въ другомъ м ст , им етъ вполн
экономическій характеръ: оно каеается имущественныхъ
отношеній между людьми—отногаепій
собственности, влад нія, насл дованія,
хозяйственныхъ сд локъ и обязательствъ.
Трактовать объ этихъ предметахъ, независимо
отъ ихъ экономическаго содержанія—это все
равно, что употреблять слова независимо отъ
ихъ емысла. He знать экономической жизни
въ ея разнообраз-ныхъ лроявленіяхъ—значитъ
не зпать истинной почвы права и его настоящихъ,
положительныхъ основъ". И такъ дал е,
въ томъ же тон , на двадцати трехъ страницахъ.
М стаыи авторъ какъ будто подходитъ
къ задач , которую себ поставилъ.
„Какъ — спрашиваетъ онъ,—сл дуетъ опред
лить отношенія правов д нія къ политическойэкономіи?"—и
отв чаетъ общимъ м стомъ:
„He надо забывать, что значеніе права
пе исчерпывается его экономическимъ содержаніемъ,
и что право им етъ свою особую
естествеино содіальнуіо роль," въ силу которой
оно занимаетъ самостоятельное м сто в
ряду различныхъ отраслей еодіологіи. Основы
права — содіальныя и экономическія; сообразно
съ этимъ и методъ его долженъ быть
содіальный, экономическій". Такъ читатель и
остается въ ыев д ніи, какая, по мн нію
г. Сдонимскаго, особая роль права и какое
м сто оно занимаетъ въ ряду различныхъ отраслей
соціологіи. Но, подъ конедъ статьи,
недоум ніе читателя долліно превратиться въ
изумленіе, когда онъ врочитаетъ, что „правов
д ніе должно слиться во едино съ политическою
экономіею" и стало быть никакого отношенія
между этимй двумя отраслями содіологіи
н тъ и быть не можетъ. Еще бол е онъ.
будетъ пораженъ, когда узнаетъ, что различныя
теоріи политической экономіи не, обязательны
для юристовъ; что требоваиіе такоіі
обязательности „могло бы быть справедливо
отвергнуто указаніемъ на шаткость, пеустановленность
и противор чивость существующихъ
экономическихъ ученій". „Нып шняя
политическая экономія, продолжаетъ г. Слонимскій,
также сильно заражена схоластикою
іі потому, сама по себ , не можетъ служить
достойнымъ подражаиія образдомъ для иравов
д нія". Выходитъ, что и политическая экономія,
на которую быда вся надежда, и та
заражена схоластикой! г
Іто же поел того
Стр.3
(J01
ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО.
иачать алосчастпымъ юристамъ-теоретикамъ?
Откуда имъ черпать содержаиіе своей науки,
когда и политическая экономія,—и та изм -
нила? Г. Слонимскій ут шаетъ: „Для юриспрудегщіи,
говоритъ онъ, важны не т или
другія теоріи экоиомистовъ, а важна и обязательпа
эконолшческая точка зр нія вообще".
Но откуда ее взять, когда и теоріи экономистовъ
заражены схоластикой,—отой научі
902
ной
чумой и научиымъ дифтеритбмъ нашихъ
дней? Гд Ш спасеніе? Подождемъ ноізшъ
ученыхъ трудовъ г. Слонимскаго; авось когдалибо
онъ откроетъ намъ двери научнаго рая;
пока, какъ видно, он и для него самого заперты
наглухо.
(Жури. гражд. и угол. врава, 1880, кп. I—II).
20*
Стр.4
ГРШШШ птш.
ЧЕГО ЖЕЛАТЕЛЬНО ДЛЯ РОССІИ:
ІЮВАГО СВОДА ЗАЕОНОВЪ ИЛИ УЛОЖЕШЯ?
Съ большимъ внимашемъ и нетерп піемъ
ожидаютъ у насъ везд новыхъ судебныхъ
порядковъ. He мы, конечно, будемъ находить
такое петерп ніе преждевременнкшъ или неестественнымъ.
Относительно нашего тепереиіняго
суда можетъ быть только одно мн -
ніе, а никакъ не два, и горячее желаніе вид
ть его упраздненнымъ и новый поставленнымъ
на его м сто слишкомъ оправдывается
мноаіествомъ причинъ, вс мъ коротко изв
стныхъ.
Новое устройство суда, новый порядокъ
судопроизводства подыметъ съ удвоенной силою
и теперь уже отчасти возбужденный вопросъ
о новомъ свод зажоновъ или уложеніи.
Ожидаемый судъ будетъ, надо над яться,
д йствовать быстр е теперешняго; также
точно очень в роятно, что число судебныхъ
д Лъ значительно увеличится, когда судъ
станетъ доступн е, ближе. ч мъ теперь, и
виупіитъ къ себ бол е дов рія; спрашивается,
что будутъ д лать при такихъ условіяхъ
судьи, обязанные д йствовать быстро.
а между т мъ заваленные процессами? Какимъ
образомъ они' будутъ руководствоваться
нашими законами, въ теперешней ихъ редакдіи'?
Это очень трудный воиросъ; такой
трудный, что и не придумаешь, какъ его р -
шить? He говоря узке о противор чіяхъ.
наши законы не полны, не точны, обнимаютъ
большею частыо случаи, а не общія правила,
см шиваютъ обязательное положеніе съ мотивами
или поводами и административными
подробностями. Т изъ нихъ, которые собраыы
въ своды, располоікены по неудовлетворите.тьной
систем ; относящіеся къ одному
предмету разбросаиы по разнымъ книгамъ и
томамъ, повторяются въ песходныхъ редакціяхъ
no н скольку разъ; а между т мъ, опи
дсшкны быть прим няемы непрем нно буквально.
Какъ тутъ быть и какъ судьямъ д йствовать
быстро?
Изданіе новаго свода или уложенія—одна
изъ самьтхъ живыхъ потребностей нашего
времени; только понимаютъ ее весьма раз.тично.
Говоря объ обновленіи свода, многіе
думаютъ о законодательств усовершенствованномъ
и по содержанію, и по изложенію,
по вс мъ частямъ, не исключая и т хъ, по
которымъ н тъ еще не только сводовъ, но
и шісьменныхъ законовъ. Это чрезвычайно
какъ усложняетъ вопросъ и безъ того очень
СЛОІЕНЫЙ. Выработать уложеніе усовершеиствованнаго
законодательства, когда весь
иашъ бытъ перестроивается, когда жизнь
развивается съ усиленпой быстротой, прокладывая
новые, еще неизв данные, лишь
смутно предчувствуемые пути — да какъ же
это возможно? Кто же тотъ мудрецъ, который
въ состояніи теперь угадать, въ какую
форму сложится наша гражданская и общественная
жизнь въ ближайшемъ будущемъ;
и мало того, что угадать, а еще и изложить
ее въ вид готоваго законодательства, въ
которомъ бы вс , по крайней м р главные
вопросы, были уже разр іяены и нашли соотв
тственное имъ законодательное выраженіе?
Н тъ, такой мудрецъ еще не родился,
Стр.5