Критика Николай Александров Опустошенное пространство Дмитрий Данилов, автор нашумевшего романа «Горизонтальное положение» написал роман «Описание города» («Новый мир», 2012, № 6). <...> Есть цель — так сказать, адаптация сознания, «погружение в среду», вхождение в чужое (чужое по отношению к «я», то есть неуютное, некомфортное) пространство. <...> Поместить город если не в сердце, то в печенки, узнать, познать город до такой степени, чтобы он засел в печенках. <...> Точнее сказать так — на дотошном изучении фактуры жизненного пространства. <...> Повторяемость ситуаций, маршрутов героя, намеренная засушенность синтаксиса — все это лишь усугубляет унылость картины. <...> Сквозь этот отчет, лишенный эпитетов и приукрашивания, проглядывает тоска и безысходность современного молодого человека. <...> За чем украшать пустоту, она только потеряет от этого. <...> Об этом в частности писал Владимир Губайловский в статье «Искусство памяти» («Дружба народов», 2012, № 5). <...> Дмитрия Данилова, а также Анатолия Гаврилова он сопоставлял с Некрасовым и Рубинштейном. <...> Сопос тавление вполне закономерное, если иметь в виду Гаврилова. <...> Для меня Данилов и Гаврилов разделены весьма значительным расстоянием. <...> У другого за назывными предложениями и баналь ными цитатами скрывается сюжет. <...> Так Губайловский пишет о сюжете повести «Вопль впередсмотрящего». <...> Еще это история о гибели судна и о странном человеке в белом плаще, о провинциальном городе у моря, о прошлом, которое уже в прошлом и по себе оставило лишь набор цитат, обрывки фраз, эхо голосов. <...> Опустошенное пространство 225 наполненный банальностями гавриловский текст становится уже не таким водянис тым, а вполне себе нажористым. <...> И показательно, что не пишет об этом Губайловский и не замечает гавриловской полифонии и музыкальности. <...> Данилов мне не слишком интересен — в отличие от рефлексии Губайловского, между прочим. <...> Если прозу соединить с поэзией можно кризис преодолеть. <...> О ритмическом начале в прозе писал <...>